20 лет назад, в августе 2000 г., страна несколько дней следила за агонией атомной подлодки «Курск» на дне Баренцева моря. В нынешнем году памятные мероприятия были негромкими – и не только из-за коронавируса. Хотя о вероятных причинах катастрофы написаны тома, все вопросы не сняты до сих пор, а материалы расследования по-прежнему засекречены. И тут любая конспирология находит благодатную почву, поскольку обычный россиянин никогда на атомных субмаринах не ходил и ему трудно взвесить официальную версию: мол, учебная торпеда взорвалась, и винить тут некого. Но можно оценить другое: как выросли возможности спасателей ВМФ, как изменились приоритеты военных в мирное время.

Торпеда просочилась

12 августа 2000 г. во время военно-морских учений в Баренцевом море прервалась связь с атомной подводной лодкой К-141 «Курск». 14 августа ВМФ сообщило о затоплении «Курска» со 118 членами экипажа на борту, а спасательная операция осложнена из-за сильного шторма. Внутри лодки на глубине 108 метров есть живые члены экипажа, связь с ними ведётся посредством «перестука». 16 августа Москва официально запросила помощи у Великобритании и Норвегии, но уже 18 августа призналась, что живых на борту «Курска» не осталось.

«Курск» ни в коем случае не был древним наследием СССР. Наоборот, новейший атомоход, принятый в состав Северного флота в 1995 году. На борту лодки были 24 крылатые ракеты П-700 «Гранит» и 24 торпеды. АПЛ проекта 949 «Антей» стала вершиной и окончанием развития узкоспециализированных субмарин – «убийц авианосцев». За дизайн лодку называли «батоном»: конструкция двухкорпусная с расстоянием между лёгким и прочным корпусом 3, 5 метра, что обеспечивает запас плавучести до 30% и даёт дополнительную защиту от подводных взрывов.

«Курск» подняли со дна Баренцева моря в октябре 2001 г. в ходе операции с участием 120 компаний из 20 государств. Было идентифицировано и захоронено 115 тел моряков (три тела найти так и не удалось). Эвакуированы потенциально опасный боезапас лодки и два ядерных реактора. Восстановлению «Курск» не подлежал.

Народным героем стал 27-летний капитан-лейтенант Дмитрий Колесников, командир турбинной группы дивизиона движения «Курска». 12 августа, запертый в 9-м отсеке, Колесников написал записку на двух листах бумаги: что-то про текущую ситуацию на лодке, а также обращение к жене. Начальник штаба Северного флота Михаил Моцак обещал передать записку родным погибшего, однако вдове вместо оригинала вручили страницу перепечатанного текста. Колесников пишет, что шансов – не более 10–20%, но 23 подводника будут пытаться выйти из отсека: «Ольга! Я тебя люблю, не переживай сильно. Всем привет, отчаиваться не надо». Полностью записка Колесникова не опубликована по сей день.

Официальная причина гибели АПЛ «Курск» – возгорание топлива бракованной торпеды, из-за которого сдетонировал боезапас, находившийся в первом отсеке лодки. Ранее из 10 торпед этой серии 9 вернули обратно на завод в Алма-Ате, обнаружив следы протечек по сварным швам и коррозии. А десятую торпеду оставили: она же учебная, без боеголовки и с момента выпуска хранилась на технической базе флота. Представьте: 10 лет такой агрегат лежит на полке, и вдруг его начинают трясти, переворачивать, перегружать. По документам, сняв с полки, торпеду осматривали на специальном стеллаже. Но даже если так, затем её везли на тележке на причал, загружали краном на борт «Курск», а потом – в торпедный аппарат. Ну потекло или треснуло там что-то такое, чему обычный человек и названия не знает. Кого теперь расстреливать? Добиваться у Казахстана выдачи всех причастных к производству этой торпеды в советские годы?

Так успокаивало возмущение власть. Но выдвигались и альтернативные версии: например, «Курск» погиб при случайном столкновении с другой АПЛ. Это не какая-то конспирология: с начала 1960-х с участием наших лодок зафиксировано более 20 столкновений. В 1968 г. в Тихом океане погибла дизель-электрическая К-129 при столкновении с американской АПЛ. В 1992 г. российский атомоход «Краб» всплыл ровно в днище АПЛ «Батон Руж» у острова Кильдин: американцы списали новый корабль, который едва не погиб.

Развивалась версия, что «Курск» столкнулся с АПЛ «Толедо» (видеозапись лежащего на дне «Курска» показывает длинные разрывы на его корпусе), и, чтобы предотвратить выстрел «Курска» в «Толедо» (возможно, у россиян открылась труба торпедного аппарата), АПЛ «Мемфис» выпустила торпеду Мк-40 по российской лодке. Вариант «лайт»: к взрыву на «Курске» могло привести и само по себе столкновение с иностранной ПЛ. По словам командующего Северным флотом адмирала Попова, при ударе в уязвимое место «Курск» мог потерять плавучесть и на большой скорости удариться о грунт – тут и взрыв боезапаса возможен. Немецкие журналисты выступили со следующей версией: «Курск» шёл в надводном положении, когда в него случайно попала ракета П-700 с атомного крейсера «Пётр Великий».

Песня остаётся прежней

Невозможно по приведённым в газетных статьях фактам оценить правдоподобность каждой из этих версий. Но люди наблюдали, как власти пытались спасти экипаж «Курска»: врали каждую минуту и не дали возможности иностранцам оказать помощь, когда она ещё могла быть актуальна. Кажется, главная задача ответственных за спасательную операцию заключалась в том, чтобы гибель «Курска» не завалила рейтинг молодого, набиравшего популярность президента. И тут было совершенно неприемлемо звать на помощь коллег из НАТО, словно они взрослые и умелые, а мы – только прикидываемся.

Риторика первых лиц была такова, что в катастрофе «Курска» виноваты олигархи. Захватили, понимаешь, средства массовой информации и манипулируют общественным мнением. Они же довели страну до такого состояния, что командир «Курска» Лячин в августе 2000 года с задержками получал зарплату 6 тысяч рублей – втрое меньше водителя троллейбуса в Петербурге. Предприниматели Владимир Гусинский и Борис Березовский вскоре лишились всех своих медийных активов в России и едва унесли ноги за границу. А новая патриотически настроенная власть подняла зарплату командира АПЛ на Северном флоте до 250 тыс. рублей. Обычный матрос-контрактник, живущий в благоустроенном посёлке Гаджиево, получает теперь 70 тысяч. Среди детей погибших офицеров «Курска» нынче трое служат на флоте – словно подчёркивая преемственность поколений и непричастность государства к гибели их отцов. Правда, взять и рассказать журналистам о проблемах флота, как делали их коллеги в 2000 г., они не могут – такой пункт есть в контракте любого военного моряка.

Эта же власть за последние 10 лет построила для флота десятки новых боевых кораблей, в том числе грозные подводные ракетоносцы «Ясень» и «Борей». Она же отменила приказ, запрещающий привлекать иностранцев к спасению секретного вооружения в мирное время. В 2005 г. на вернувшихся в лоно государства телеканалах с пафосом освещалось, как британцы при поддержке кораблей США и Японии спасли на Дальнем Востоке наш батискаф АС-28 с семью членами экипажа на борту, запутавшийся в рыболовных сетях. Правда, не факт, что сегодня им позволили бы, не дай Боже, спасать какой-нибудь наш секретный объект.

А современной аварийно-спасательной службы так и не создано. По словам председателя Санкт-Петербургского клуба моряков и подводников капитана 1-го ранга Игоря Курдина, мы за 20 лет построили только одно новое спасательное судно – «Игорь Белоусов»: «Оно несёт службу на Тихоокеанском флоте. А планировалось построить четыре таких спасателя для каждого флота. Мы не только их не построили, мы их даже не закладывали. На Черноморском флоте у нас есть спасательное судно «Коммуна» – и мы гордимся им, а оно 1915 года постройки».

О героизме российских моряков и руководивших ими великих адмиралов тоже написаны тома с двуглавым орлом на обложке. А книга матерей погибших подводников «Курска» Камилии Бражкиной и Аллы Кокуриной на этой полке – неформат. В ней рассказано о каждом из 118 членов экипажа – какими они были людьми без героических легенд. Разве такой труд может научить молодёжь умирать за государство, с пониманием относясь к его неумению их спасать? Поэтому авторы издались за свой счёт тиражом в 30 экземпляров.