В СССР к трудовому человеку было уважительное отношение. Огромное внимание уделялось движению наставничества в бригадах. Была выстроена система мотивации на производительный труд и повышение профессионального уровня. За счёт соревновательного характера труд из скучной обязанности превратился в возможность поиска новаторских подходов в своём деле.

О том, что заставляло молодёжь в советское время сотнями тысяч передвигаться по стране и строить в чистом поле заводы и города, демонстрируя при этом примеры трудового героизма, с нами поделился Герой Социалистического Труда, участник строительства и пуска Камского автомобильного комплекса в Набережных Челнах Геннадий БАШТАНЮК.

– ГЕННАДИЙ Сергеевич, каким было ваше детство? Почему решили выбрать техническую специальность?

– Детство прошло в обычном фабричном дворе, мама с отцом работали на шёлкоткацкой фабрике в подмосковном городке Орехово-Зуеве. Нас, дворовых мальчишек, было человек пятнадцать. Жили дружно: играли в хоккей, футбол, бегали на Клязьму купаться. Нам повезло, что в нашем дворе жил дядя Лёша, у которого был гараж, где он колдовал над старыми мотоциклами, возвращая их к жизни. Мы с ребятами с удовольствием помогали ему чем могли, а лучшей наградой за помощь была возможность прокатиться на восстановленном «стальном коне». Именно тогда я понял, что холодный металл можно «оживить», заставить приносить пользу людям. Поэтому после 8-го класса я втихаря собрал документы, поехал в Москву и поступил в ГПТУ-115, чтобы получить специальность слесаря-ремонтника, продолжая при этом обучение в вечерней школе. За такую самодеятельность получил от родителей как положено.

– А почему втихаря?

– Мой дядя работал в педагогическом институте, и мама надеялась, что я буду осваивать профессию педагога. Даже представить не могу, как бы тогда сложилась моя судьба!

– То есть родителей слушаться не нужно?

– Все родители хотят добра своим детям, но выбор профессии – это очень важный шаг в жизни любого человека, и «хотелки» родителей не должны игнорировать мнение самих детей. Оправдывая свой выбор, я обещал маме доказать, что хороший рабочий тоже может многого добиться в жизни.

– Ну и как, трудно было стать квалифицированным рабочим? Были ли у вас наставники во время обучения и во время практики на заводе?

– Когда я учился в ПТУ, нас направляли на практику на завод им. Э. Тельмана. В бригаде меня сразу закрепили за наставником, дядей Пашей. Профессионал высшей пробы, с огромным опытом и большим запасом профессиональных секретов и приёмов, он окончательно убедил меня в правильности выбора. Не скажу, что всё было гладко в наших отношениях. Был даже момент, когда я пожаловался, что обучают меня не по специальности – учат работать на металлорежущих станках, заставляют осваивать сварочные работы, а я же на слесаря-ремонтника поступил обучаться.

На собрании бригады начальник цеха попросил дядю Пашу прояснить ситуацию по моей жалобе. Чувствую, кашу заварил не по рангу, стало не по себе! На всю жизнь запомнил взгляд наставника в мою сторону – в нём не было обиды, упрёка, скорее удивление, не ожидал, видимо, от меня такой выходки. Когда он заговорил, мне захотелось сквозь землю провалиться! Очень много добрых слов сказал в мой адрес, а конец его выступления запомнил на всю жизнь: «Сынок, да ты посмотри, как слушаются тебя станки, как подчиняется тебе металл – у тебя большое будущее, я много ребят пропустил через свои руки за 40 лет, но таких хватких не помню!» Повернулся к начальнику цеха и говорит: «Можете меня наказать, но этого борца за свои права от нас не забирайте, он у нас как сын полка!» Вот такие наставники были в то время. Завершив учёбу в училище и получив диплом с отличием, я вернулся в бригаду. Этот опыт мне очень пригодился потом, когда сам стал наставником.

После армии устроился работать на завод «Карболит» в цех, где на литьевых машинах-автоматах под давлением изготавливались пластмассовые изделия для автомобильных заводов страны. Эти автоматы были закуплены в Италии, Германии, Швейцарии, короче, у капиталистов. Я просто по самую макушку погрузился в изучение этой чудо-техники, напичканной гидравликой, пневматикой и электроникой. Помню, как бригадир сравнивал устройство этих автоматов с человеческим организмом: «Насос – это сердце; электронный блок управления – это голова; цилиндры – это ноги и руки; трубы – это сосуды, по которым масло, как кровь в организме, передвигается, короче, мы с тобой – как врачи и проблемы решаем примерно одинаково!»

Через год мне уже присвоили 5-й разряд и доверили возглавить комсомольско-молодёжную бригаду. Накопленный опыт помог потом успешно освоить более сложные американские автоматические формовочные линии на Литейном заводе Камского автомобильного комплекса, куда я приехал уже как высококвалифицированный специалист.

Досье «АН»

Геннадий Сергеевич Баштанюк родился 22 октября 1949 г. в Хомутовке (Курская обл.). С 1972 по 1986 г. работал на литейном производстве завода КамАЗ, где с 1976-го был бригадиром слесарей-ремонтников. Принимал участие в монтаже и обслуживании технологического оборудования.

В 1986 г. Г. Баштанюку было присвоено звание Героя Социалистического Труда за досрочное выполнение заданий XI пятилетки и социалистических обязательств, большой вклад в повышение эффективности производства, качества выпускаемой продукции и проявленный трудовой героизм.

Сегодня Геннадий Баштанюк – член Высшего совета Всероссийского общественного движения «Сильная Россия» и заместитель председателя Центрального правления ВОО «Трудовая доблесть России».

– Значит, вам пришлось с американскими специалистами поработать. Отголоски холодной войны не мешали найти общий язык с представителями капиталистического мира?

– Я в Набережные Челны прибыл в 1972 году, уже строился город, строились заводы, но до приезда американцев было ещё далеко. Многих заводчан временно направляли в строительные бригады Камгэсэнергостроя. Мне посчастливилось работать на строительстве дорог в Новом городе в СУ-930, принимал участие в строительстве корпусов родной «литейки» в различных бригадах СМУ «Металлургстроя».

Американские специалисты появились, когда началась активная фаза подготовки к монтажу технологического оборудования в корпусах заводов. Надо было в первую очередь подготовить фундаменты под механизмы автоматических линий. У нас для выполнения этих работ была сформирована бригада из заводчан, которые уже имели опыт работы на стройке. С «фирмачами» как-то сразу установились нормальные деловые отношения, работы шли со значительным опережением графика. Мы им подробно объяснили, что стране очень нужна наша машина и кофе нужно пить пореже, – они поняли, что мы не шутим.

Фундаменты сделали быстро, они были довольны качеством работы, но удивились, что монтаж оборудования тоже поручили нашей бригаде. Надо было видеть их лица, когда им сказали, что мы с ребятами будем и пуско-наладочные работы выполнять! Они говорят, это не бетон и арматура, а сложнейшие, полностью автоматизированные системы, для этих работ нужны высококвалифицированные специалисты. Недоверие у наших шеф-наладчиков прошло быстро, когда увидели наш профессиональный уровень и настрой на работу – то, что они планировали сделать за три дня, мы делали за день.

А уж во время эксплуатации формовочных линий, когда мы стали вносить предложения по модернизации отдельных узлов и своими силами начали проектировать и изготавливать стенды для испытания гидравлических насосов и аппаратуры, их удивлению не было предела. Однажды Волтер Стибелл, это главный шеф-наладчик от фирмы, спросил меня, где я учился, и, так и не поняв, что такое ГПТУ в нашей системе образования, попросил организовать экскурсию в такое учебное заведение. Во время съёмок документального фильма «Геннадий Баштанюк, бригадир» он дал высокую оценку профессионализму нашего коллектива.

– Чем помимо золотых рук впечатлили фирмачей?

– У нас часто стали выходить из строя аксиально-поршневые насосы, случалось, что даже корпуса разрывало, и, чтобы не происходило таких аварий, я пользовался старым народным средством, ещё дядя Паша меня этому обучил. Брал обычный электрод, прикладывал к уху и насосу, по силе вибрации и звуку определял его состояние и давал команду на его замену. Однажды этот приём я применил в присутствии представителя фирмы, мистера Колмана, и предупредил его, что может произойти разрыв корпуса и надо заменить насос. Он взял из моих рук электрод, ухмыльнулся и пошёл пить кофе, сказав, чтобы насос мы оставили в покое.

Когда он снова спустился в гидростанцию, в течение буквально пяти минут разорвало корпус насоса, и мощная струя масла сбила «профессора» с ног. Он пытается встать, а ноги и руки скользят по полу. Мы быстро обесточили гидростанцию, помогли ему подняться. Он подошёл ко мне, взял электрод, снял с себя пояс с разными приборами и протянул мне, постоянно повторяя: «Фантастик! Фантастик!» Потом мне Волтер Стибелл рассказал, что мистер Колман взял этот электрод с собой в Америку и с юмором рассказывал коллегам эту историю, восхищаясь смекалкой советских рабочих. Мы потом решили проблему и с насосами, исключив разрыв корпусов.

– СССР доверял молодёжи выполнение важнейших задач государственного масштаба, все крупные стройки носили тогда звание комсомольско-молодёжных. Что мешает сегодня вернуться к этому? Или молодёжь уже другая и не готова к решению таких масштабных задач?

– Не в молодёжи проблема, лишить её энергии, желания познавать и творить невозможно. Важно, как государство и общество используют энергию и творческий потенциал молодого поколения при изменении условий экономического и общественного развития. При переходе от плановой экономики к рыночной гораздо сложнее сконцентрировать людские и материальные ресурсы такого объёма на одной строительной площадке, как это было, например, при строительстве КамАЗа, БАМа, ВАЗа и т.д. Частному инвестору сложнее выделять средства на строительство не только производственных площадей, но и жилья, социальной инфраструктуры, да ещё бесплатно распределять это жильё рабочим. А ведь возможность получения бесплатного жилья была главным стимулом для романтического «путешествия» на такие стройки. Плюс хорошая интересная работа, возможность встретить свою половинку, создать семью. Само собой, тут уже и дети появлялись – детсады и школы только подавай! Детей было так много, что первые классы доходили до 1 «С», 1 «Т». В Набережных Челнах средний возраст заводчан в те годы был 27 лет. Вот и положите на чашу весов: романтика плюс всё бесплатно или ипотечное и кредитное рабство на долгие годы. Какие уж тут романтика и демография, успевай только по счетам платить!

Екатерина ЖЕЛТУХИНА, студентка 1-го курса журфака ИГСУ РАНХиГС